Доктор Джон Шоу, обаятельный человек, охарактеризовав себя как «недостаточно верующего», тем не менее имеет спиритуалистический взгляд на жизнь.
Кроме того, по профессии он психолог и работает в Манчестерском университете; он хотел бы замолвить слово за сверхъестественные явления, если, конечно, это подтверждается фактами. Как же уживаются вместе оба этих взгляда? И почему в мире так много поверий о том, что душа продолжает жить и после смерти тела?
«С людьми случалось много всего, требующего объяснения, — по простому объясняет доктор Шоу. — Замечено, что, например, воспоминания о предыдущей жизни намного чаще встречаются там, где религия допускает переселение душ. В нашей собственной культуре, где христианская церковь отбросила веру в это еще в III в., кажется, существует барьер между прошлым и настоящим, и память реже воспроизводит былые образы из прошлой жизни».
А может быть, это лишь неотъемлемая черта человеческого существа — попытаться обмануть смерть. Может быть, от того, что мы так хотим верить в собственное бессмертие, так надеемся на это, у любого народа, в любом обществе вынашивается подобная концепция?
Несомненно, что самообман — одна из слабостей человека и один из кардинальных принципов, с которым обязаны мириться все парапсихологи.
Люди часто выдают желаемое за действительное или хотели бы, чтобы некоторые вещи существовали на самом деле, поэтому они стараются отыскать факты, чтобы убедить себя в этом… Но есть очевидное. Даже если не брать в расчет случаи, скажем, предыдущих жизней, что можно объяснить криптомнезией или другими причинами, все равно останутся другие значимые факты, толкование которых и наводит на гипотезу вечной жизни.
Однако, как ученый, он, конечно, видит разницу между предполагаемым и очевидным:
«В этой области я всегда делаю разграничение между личным убеждением и научными догмами. Личность, пережившая такие случаи, раздумывая о них, приходит к заключению, что она будет жить после смерти, но, как только дело касается признания этого факта наукой как убедительного для всех, достаточно справедливого и объективного, — это уже совсем другое дело. Я считаю, пройдет еще много, много лет, прежде чем ученые признают большинство этих фактов, так что мы пока оставляем за собой право делать выводы самостоятельно».
Итак, как же относиться к ученому, верящему в духов? «Я поставлен в двусмысленное положение», — ответил он.
Доктору Шоу требуются иные доказательства, чем для науки, дисциплины со строгими правилами:
«Я не охочусь за призраками, но и мне было несколько явлений, особенно после тяжелой утраты в семье, я их хорошо помню. Они много значат для меня. Я могу понять скептиков, которые скажут, что я был в состоянии легковнушаемости. Но для меня, в любом случае, эти приключения оставили очень яркий след в памяти, впечатление так сильно, что я никогда не смогу это забыть. Чтобы быть точным, я видел свою тещу спустя пять или шесть недель после ее смерти. Я помню, как она была одета и как выглядела. Для человека, пролежавшего в коме последний месяц жизни, она выглядела сильно изменившейся: здоровой и счастливой, что для меня имело большое значение».
Так как такие случаи встречаются на протяжении всей человеческой жизни на земле и мы всегда пытаемся дать им объяснение, для Джона Шоу не удивительно, что вряд ли можно найти культуру без веры в загробную жизнь. Культурные поверья создаются из обобщения и обработки человеческого опыта.
Тот факт, что этот опыт в значительной степени вымышлен, ценен только для науки, по праву требующей более точные доказательства, прежде чем поверье превратится в убеждение. Но вымышленная основа всемирной веры не значит, что она сомнительна, а наука благоразумна, или что она заблуждается, а наука права. Это просто другой взгляд на основной вопрос философии.
